И из тёмной глубины графского сада на оцепление ринулись твари.

Когда первая гибкая тень одним прыжком перемахнула высокую ограду, баронесса Поклонская не растерялась.

Она вскинула пистолет.

Спокойно, словно в тире, выцелила бегущую на неё тварь и плавно потянула спусковой крючок.

Сухо щёлкнул выстрел.

Тварь, похожая на мохнатую обезьяну, взвизгнула и покатилась по асфальту.

Есть!

Вторая тварь протиснулась сквозь чугунные прутья. Она отдалённо напоминала уличную кошку. Только вымахала до размеров бультерьера, и глаза в темноте горели не зелёным, а красным.

Одним выстрелом Мария снесла ей голову.

Справа и слева слышались крики и стрельба. Но Поклонская чётко держала свой участок периметра.

Из глубины к ограде метнулась ещё одна тёмная тень.

Мария вскинула пистолет.

Но тень была человеческой.

Человек подпрыгнул и ухватился обеими руками за верх ограды. Легко подтянулся и мягко спрыгнул на тротуар.

Мария направила на него пистолет:

— Стоять!

— Баронесса Поклонская? — удивился беглец.

Он послушно поднял руки и шагнул к баронессе. Свет фонаря упал на его лицо.

— Виктор? — удивилась Поклонская.

Это был тот самый мужчина, который спас её от гопников возле фермы мастера Казимира, а потом подвёз к академии.

— Слава богу, это вы! — торопливо сказал Виктор. — Здесь кругом твари! Надо вызвать полицию!

— Полиция уже здесь, — сказала баронесса.

Ещё одна тварь попыталась перепрыгнуть ограду.

Поклонская развернулась к ней, выстрелила и снова попала. Но при этом выпустила Виктора из поля зрения.

Виктор быстро шагнул к баронессе и ударил её кулаком в висок. Подхватил падающую девушку и легко потащил к машине, которая была припаркована возле ограды.

Глава 18

Я очнулся от боли в руках. Открыл заплывшие глаза и понял, что меня подвесили за руки к потолку клетки.

Наверное, я бы застонал от боли. Вот только в горле пересохло, а предложить мне воды никто не торопился.

Граф Стоцкий оказался очень осторожным психом. Решил, что держать меня в клетке недостаточно — надо ещё и приковать к ней.

Мои ноги едва касались пола. Я приподнялся на носки, чтобы хоть немного дать рукам отдохнуть. Задрал голову — опухшие запястья были надёжно схвачены стальными наручниками. Длинная цепь наручников перекинута через прут решётки.

На этом пруте хоть слона повесь — выдержит!

Сколько времени прошло? Сутки, двое?

Я посмотрел вниз — пол покрывали кровавые пятна. Они едва начали подсыхать.

Значит, я провисел здесь не больше часа.

Я тоже был весь в крови. Но раны, оставленные когтями, похоже, затянулись. Наверное, этот доктор, Роберт, оказал мне первую помощь.

Зачем? Чтобы стравить ещё с одной тварью?

Тело убитого мной оборотня уже унесли. Наверное, сейчас вскрывают его в лаборатории и пытаются понять — как мне удалось с ним справиться.

Мягкое кожаное кресло так и стояло возле клетки. Рядом с ним, на столике выдыхалось оставленное графом шампанское.

Правую ногу резко свело судорогой. Я застонал и повис. Прочная цепь лязгнула, выворачивая руки.

— Воды! — просипел я.

Собрал немного слюны, проглотил и крикнул громче:

— Воды! Эй!

Скорее всего, вместо воды меня угостят палкой по рёбрам. Но мне было плевать. Сдохну — значит, сдохну!

Дверь открылась, и в подвал вошёл Роберт. Он посмотрел на меня с плохо скрываемым удивлением.

За Робертом топал санитар, похожий на гориллу. Вместо детской улыбки на его лице застыло угрюмое выражение.

— Дай ему воды, — сказал Роберт санитару.

Санитар поднёс к моим губам кружку с водой. Я глотал жадно, захлёбываясь, пока вода не кончилась.

— Отстегни наручники, — попросил я, глядя в лицо Роберта.

Но он молча покачал головой.

— Какого дьявола там происходит? — раздался требовательный голос графа.

Стоцкий стоял в дверях, недовольно глядя на санитара.

— Роберт! Зачем ты подпустил к нему этого идиота? Вышвырните его из клетки и тащите сюда Валентина Григорьевича!

Санитар испуганно выронил кружку.

— Это я велел дать ему воды, — сказал графу Роберт. — Вы же не хотите, чтобы парень умер раньше времени?

— Не хочу, — согласился граф. — Он мне ещё понадобится.

Стоцкий подошёл к клетке и с нескрываемым удовольствием уставился на меня.

— Слышишь, парень? Как там тебя? Константин? У меня на тебя большие планы!

Я ничего не ответил графу, потому что был очень занят. Пользуясь тем, что руки у меня сведены вместе, я пытался вызвать облачко водяного пара.

Вряд ли оно мне поможет. Но это куда более интересное занятие, чем болтать с долбанутым аристократом.

Злости во мне хватало. Боли и отчаяния тоже было в избытке. Эмоции переполняли — того и гляди, взорвусь!

Но струна в груди безнадёжно молчала. Словно и не было никакой магии.

— Что-то ты притих, — недовольно скривился граф. — Эй, парень! Слышишь меня? Как ты убил урядника?

Я не обращал на него внимания. Что он мне сделает? Убьёт? Так это предполагалось с самого начала. Вот только его оборотень подкачал — не справился.

— Ладно, повиси пока, — решил граф. — Когда понадобишься — я тебя разговорю. К сожалению, у нас мало времени — твои друзья нашли лабораторию, в которой появился на свет убитый тобой оборотень. Неприятно, но ничего страшного. Я всё равно собирался уехать из Империи — тесновато мне здесь.

Граф повернулся к охране.

— Долго мне ждать? Где там Валентин Григорьевич?

Двое охранников втащили в подвал обезьяну, одетую в белый медицинский халат. Халат был ей велик, он волочился по полу. Обезьяна то и дело спотыкалась, наступая на него.

На обезьяну был надет железный ошейник. К нему охранники пристегнули две длинные дюралевые трубы, при помощи которых и тащили обезьяну.

— Это что за цирк? — резко спросил Стоцкий.

— Не отдаёт, ваше сиятельство! — виновато сказал охранник. — Пробовали отобрать халат — визжит и кусаться лезет!

Граф Стоцкий расхохотался.

— Ты слышал, Роберт? Как наш маг-доцент привязан к своей работе! Познакомься, Константин — это Валентин Григорьевич. Именно он создал того оборотня, с помощью которого ты прикоснулся к магии. Но Валентин Григорьевич оказался чересчур мягкотелым. Поэтому я предложил ему лично поучаствовать в лабораторных испытаниях. Мы вкололи Валентину Григорьевичу изобретённую им вытяжку из магических тварей. И погляди — в какое чудо он превратился!

Один из охранников потащил обезьяну к клетке. Обезьяна визжала, упираясь задними лапами в пол.

— Пристегните её! — скомандовал Стоцкий.

Он снял пиджак и закатал рукава белоснежной рубашки.

Обезьяну посадили в клетку, в которой раньше сидел урядник. Пристёгивать её к решётке охранники не стали — просто просунули концы труб сквозь прутья наружу и крепко держали.

Граф Стоцкий взял в руки копьё длиной в рост человека и вошёл в клетку.

— Ну! — сказал он обезьяне. — Пора разозлиться!

Граф ткнул обезьяну копьём, и она завизжала, поджимая лапы к животу.

По коричневой шерсти потекла тёмная кровь.

И тут я почувствовал, знакомое ощущение в груди.

Магическая матрица шевельнулась.

— Ты думаешь, я сумасшедший садист? — неожиданно спросил меня граф.

Охренеть!

Перед ним, обливаясь кровью, визжал человек, которого он превратил в жуткую магическую тварь.

Трупы других людей, погибших по его прихоти, сейчас остывали в лаборатории в двух шагах от подвала.

А граф решил затеять со мной светскую беседу.

— Я думаю, да, — честно ответил я.

Мне пришла в голову сумасшедшая идея, но чтобы осуществить её, я должен был раскачать внутри себя магию. Для этого требовалось время, поэтому я и пошёл на разговор с графом.